Колобова Лилия Ивановна

     Эта заметка была напечатана в районной газете «Авангард»  № 29 от 7 марта 1987 года

                                                «Когда тебя любят…»

                                            Заметки об учителе по призванию

    Лилия Ивановна Колобова шестнадцатый год работает учителем русского языка и литературы в Ледмозерской средней школе. Она профессионал, у неё опыт и призвание.

    За  ними – многолетний каждодневный труд. Я бы сказала, труд личности.

     Надеюсь, читатель согласится, что не про каждого человека можно сказать: он личность. Что даёт человеку право на это вовсе не неофициальное, но,  несомненно,    высокое,   очень высокое «звание»? Сильный характер? Богатство эмоций и мыслей? Особый профессиональный почерк? Выраженная убеждённость? Душевное своеобразие?   Или всё это вместе?

Я начинала когда – то работать здесь, в этой школе. И от знакомства с Лилией Ивановной остались сильные впечатления, и вот это общее впечатление: сильная личность!

Но как бывает непросто разобраться и в собственных впечатлениях. Тем более – тем более внятно рассказать людям о своеобразном человеке.

Лилия Ивановна сильная? Она хрупкая, у неё слабое здоровье, и она работает в школе. Это, всем известно, дело трудное. Сегодня же  особенно, когда школу раздирают такие противоречия и бесчисленные проблемы.

При первом же знакомстве она производит впечатление очень сдержанного и сильного человека.

На память приходит, как лет пять  назад у нас ребята инсценировали военно – патриотические песни. Все классы старались оформить их как можно ярче. Сцена изобиловала ранеными бойцами, бинтами, кострами и прочей бутафорией. Конечно, помогали  режиссировать фантазию ребят классные руководители. Так вот, меньше всего этой внешней атрибутики и даже «театральной»  жестикуляции оказалось у 6 – го тогда класса Лилии Ивановны. Её ребята сдержанно, но очень эмоционально исполнили песню времён гражданской войны «Красная Армия, чёрный барон»… А впечатление было сильнее, чем от других.

Когда работаешь рядом с Л. И. Колобовой, общаешься с ней, видишь её в работе, понимаешь, что берёт она вообще этой внутренней силой, какой – то особой твёрдостью духа, идущей, может быть, уже от её убеждённости в правильности сделанного ею выбора жизненного пути.

И она сама говорит:

- Я просто знаю, что это моё дело. С детства мечтала стать только учителем. В другой роли себя и не представляла. Отец мой был учителем, и я им стала.

Видимо, оттуда, из детства, Лилия Ивановна вынесла и сохраняет по сей день трепетное отношение к профессии учителя.

- Школа притягивает меня. Профессия учителя напоминает мне профессию актёра. Такую гамму чувств переживаешь за урок, что получается – учитель постоянно формирует себя как человек.

С улыбкой:

- Учителя сразу узнаешь в толпе – даже по тому, как он молчит, даже по взгляду.  Мне кажется, в других специальностях люди себя изживают, теряют эмоциональность, даже своё лицо. Особенно, когда попадают в коллективы, в чьей работе нет и намёка на творчество. И люди не живут – просто зарабатывают деньги, чтобы пить, есть и накапливать блага. А работа учителя заставляет жить насыщенно, скучать некогда. Я не понимаю, что  такое свободное время. Как  это нечем заниматься? И я готова прожить несколько жизней, чтобы попробовать всё самой – хотелось бы и играть, и рисовать, и что – то ещё. И всё это есть в работе учителя, особенно учителя литературы и русского языка.

Вам, может быть, обидно услышать такое, читатель? Вот и я думаю, что Лилия Ивановна неправа. Но, может быть, это неизбежно для всякого однолюба в профессии. Может быть, преданность своему выбранному делу закономерно рождает такое представление: только в нём и можно жить настоящей жизнью. Любое другое занятие – беднее. И тогда человек перенесёт все тяготы своей профессии. Хотя и поропщет на них, но не уйдёт, где легче.

- Отец всегда учил меня: «Если хочешь быть учителем, учись держать себя в руках».

Выходит, и сдержанность умение владеть собой она тоже вырабатывала в себе с детства.

- Он приучал меня: «Если хочешь быть учителем, ты должна работать над почерком». Была я уже в десятом классе, а принёс прописи и заставил писать. И занималась чистописанием.

Третий час длится наша беседа. Последний день февраля выдался солнечным и спокойным. Уже по – весеннему гомонят на переменках ребята. А мы всё сидим в её кабинете организатора внеклассной и внешкольной воспитательной работы. Не виделись давно, а общаемся легко ,будто вчера расстались. Ия думаю, что это ещё одна выразительная чёрточка её характера. Она открыта, она не боится быть доверчивой. Не оттого ли, что убеждена в чистоте собственных помыслов? Как умеет слушать, понимать собеседника, поддержать разговор! Будто вообще нет каких – то запретных или стесняющих тем, и мы говорим обо всём.

Вот это чувство такта Лилии Ивановны очень помогает молодым специалистам, а она превращается для них в бессменного наставника. Я ведь и сама, работая в этой школе, приходила к ней за помощью и всегда её получала. К Лилии Ивановне можно было прийти домой в любое время, чтобы попросить к урокам интересный материал. Она охотно делилась с нами всем, что ей самой удавалось. Подсказывала, как лучше построить урок, как провести в классе какие – то мероприятия. Действительно наставляла на путь истинный. И конечно же мы, начинающие учителя, были признательны ей за это.

И сейчас она говорит, размышляя, излагает выверенные годами и опытом мысли о школе и о себе. Спокойная, а вдруг загорается и начинает говорить с увлечением. Но это не возбуждение, это прорывается её постоянная, лишь внешне привычно обуздываемая страсть, насыщенная одухотворённость.

- Что держит в школе? Тянет и привлекает меня общение с детьми. Доброжелательные отношения с ребятами заложены в самой учительской профессии. Если, конечно, учитель действительно хочет взаимопонимания с детьми. И с коллегами тоже. Отношения с коллегами – вопрос щепетильный, особенно в женских коллективах, а педагогические сейчас  такие.

Всякое случается, услышала я от Т. В. Савиной В. И. Скерло, но Лилия Ивановна старается сдерживать себя. И она очень обязательный человек – если что – то пообещала сделать, тот же материал подобрать, обязательно сделает. Уже не надо беспокоиться. Болеет за коллектив.

Недавно подводили итоги министерской проверки вместе с проверяющими. Как хорошо она выступила в ответ, настоящий бой дала им всем. Очень интересные у неё уроки этики и семейной психологии, литературы, - так оценивают Лилию Ивановну коллеги.

Но вернусь к Лилии Ивановне.

- Не люблю однообразия, это утомительно, надоедает, - говорит она. – Не могу вести один и тот же урок в параллельных классах, всегда что – то меняешь.

Задумавшись:

- Когда приходишь в школу, надо перерождаться, меняться внутренне. А после декретного отпуска снова чувствуешь себя молодым специалистом. Так же волнуешься и переживаешь, каждый день настраиваешься заново.

Так мы подошли к животрепещущей проблеме сочетания семьи и работы в жизни учительницы.

- Вообще – то,  по состоянию здоровья, я могла бы и не работать. Это было мне сказано ещё в первый год замужества. Но зачем же я тогда получала диплом – сидеть дома? И пошла в школу.

Интересный ход мыслей: учитель может воспитывать своих детей через воспитание других.

- Я поняла, что могу влиять на мир, на среду, в которой живут и будут жить мои дети. Это и мои родные дети, и ученики, они для меня тоже родные. Трудно приходилось. Писала конспекты – дети сидели на коленях. С раннего детства я старалась вложить в них то, что должна дать и сделать  семья, готовила их к школе. Была у нас такая книжка, «Весёлая математика», по ней и любили заниматься. Занималась с детьми постоянно, знала, что без подготовки им будет трудно учиться. Их надо было научить учиться. Когда мои дети подросли, они оказались заброшенными, но я знаю, что они уже умеют самостоятельно справляться со своими проблемами.

Главное – я стараюсь, и ради своих детей тоже, делать всё, чтобы изменить в лучшую сторону окружающий их мир. Ведь более всего среда и формирует человека. Думаю, это дело каждой женщины – чтобы мир изменился. Ну, просто нельзя быть пассивной.

- У меня сложилось мнение, что вы, Лилия Ивановна, -  говорю ей, не только сдержанный – а вам при вашей страстности есть что сдерживать – но и уравновешенный человек.

- Уравновешенность? Если она есть – это от удовлетворения работой. Оттого, что она стала получаться. Поэтому на работе спокойна и уверенна. А вот дома сил уже не хватает, бываю нервной, срываюсь.

И продолжает:

- Я, наверно, холерик. Часто возникает ощущение, что могу работать и работать, а потом …вдруг спад. Например, трудно вхожу в нормальное русло после коммунарских сборов. Неделю ничего не могу делать.

Для многих учителей быт – если не больное, то довольно слабое место в семейном бастионе. А как у Лилии Ивановны?

- В этом отношении у нас с мужем одинаковые взгляды. Быт для нас – это «между прочим». Есть время , пришью пуговицу, нет – сделает сам. С мужем мы и дома и на работе товарищи, всё делаем вместе. Только благодаря такому вот нашему сотрудничеству мало – мальски и справляемся. Случается, и дом бывает заброшенным. Да, собственно, у нас дома только необходимые вещи, единственно чего много – книг.

-Мне всегда, - добавляет она, - жаль женщин, которым мужья не помогают и не понимают, как им тяжело одним. А вообще, с годами всё труднее сочетать в себе мать, жену, учителя, хотя у меня всё это переплелось. Лишь бы не страдали дети. Ведь в судьбе детей нам, родителям, никого нельзя винить, только самих себя…

- Вот я уже третий год веду курс этики и психологии семейной жизни. Первые мои ученики уже вышли из школы. Что замечаешь? Перевешивают уроки, полученные в семье. Вижу: дети прямо копируют родителей во вкусах, взглядах, в отношении к жизни и людям. Где отец помогает семье и матери, там и дети будут, а где нет уважения к жене, там…

А ведь казалось бы, дети – люди нового времени. Но стали мужьями и жёнами, и видишь: на семейно – брачные отношения взгляды у них часто старорежимные. Разумеется, какое – то представление о правильной, уважительной, здоровой семейной жизни они на моих уроках получают, но 34 часа – это очень мало. А некоторые даже пугаются того, чему учишь их на уроках.

Говорю Лилии Ивановне, что люди стали разобщёнными. Как будто лучше и богаче стали жить, но отделились, обособились друг от друга, мало общаются.

Она соглашается.

- Это есть. Достаток делает человека чёрствым. И если кто – то не привык принимать к сердцу или чувствовать чужое горе, тот через него просто переступит, не посчитается с людьми. Или пройдёт равнодушным мимо.

- Действительно, - продолжает она, - не вижу заботы людей друг о друге. И все это вроде бы понимают, но ничего не предпринимают. Вот распределили мы трудные семьи по общественным организациям, а надзор за ними осуществляется на бумаге.

Или возьмём требование сделать школу центром воспитательной работы в посёлке. А мы чувствуем – пока он нужен школе и больше никому. Вот сейчас в посёлке пустуют здания бывшего промтоварного магазина, мехлесхоза, лесничества, но школе их леспромхоз не отдаёт. И вся реформа школы пока остаётся только заботой школы. Мы же, одни учителя, решить сложнейшие задачи реформы не сможем.

Сейчас увлеклись идеей развития коммунарского движения, самоуправления. И это не просто увлечение: самоуправление позволит разбудить творческую активность каждого ученика. Не на словах, а на деле следовать девизу: «Каждое дело творчески – а иначе зачем?» Самоуправление обещает дать очень нужный обществу конечный результат – развитие нравственного и гражданского сознания каждого. Ведь здесь лежит начало сознательного отношения к любому делу. В таком самоуправлении дети получат первые навыки – не побоюсь сказать – управления государством.

Ведь после сборов и дети меняются. Даже внешне. Они нравственно очищаются, становятся более организованными и подтянутыми. И наши ребята заметно изменились, стали проявлять заинтересованность, творчество. Уже и о людях начинают судить по их делам.

Ещё в прошлом году ребята не поддавались на попытки расшевелить их, вовлечь в самоуправление по – коммунарски. Тогда Лилия Ивановна сокрушалась: вот до чего довоспитывали, уже предлагаешь жить не по команде, а по собственному желанию – нет. Ребятам, оказывается, уже приятно быть всего лишь исполнителями.  

Но после второй ребольской коммунарской «зимовки» дело сдвинулось. Пошло (хотя и не без труда, не без срывов)дежурство, которым управляют сами ребята. Стала проявлять себя и та детская фантазия, творческая выдумка, которую так бурно «включает» педагогика сотрудничества, если она в самом деле «поставлена» (как говорят об актёре – «голос поставлен»). Стали интереснее комсомольские собрания. Уже на переменах зазвучали песни в кругу. Уже мальчики играли в сценках в день памяти Пушкина. Уже и на общественно – политической аттестации вместо сплошных пятёрок и четвёрок выставляются «неуды». И всерьёз предъявляется аргумент: «Потому что ты не вышел на позицию «Если не я, то кто же».

Пошла я к ребятам и спросила, что они думают о Лилии Ивановне.

Шестиклассница Аня Коновалова сказала:

- С Лилией Ивановной интересно говорить, потому что она нас понимает. Она всегда нам поможет советом и делом. Лилия Ивановна общается с нами как товарищ. На сборах она тормошит всех нас. Я никогда не видела её строгой. Она добрая, всегда смеётся.

(В самом деле, посмотрите на снимок. Моему коллеге, фотокорреспонденту, видимо, удалось уловить именно то выражение её лица, какое видят дети.)

Анжела Бучкина, секретарь комитета комсомола:

- С Лилией Ивановной легко и просто общаться, интересно. Она нас понимает. Она очень тактичный человек, с ней можно поговорить обо всём, - и о делах, и о дружбе, и даже о любви. А сейчас она уедет в санаторий почти на месяц. Как же мы будем  жить без неё?

Вот здесь я и хотела поставить точку. Но ещё раз перелистала свой блокнот. Да – да, и сама она говорила о том же. Сначала вообще про женщин ( разговор – то шёл перед 8 Марта):

- Надо, чтобы женщин любили и жалели.

А потом ещё я записала с её слов: «Тогда жизнь хороша и горы свернёшь, когда тебя любят».

                                                                                                                           С. Аксентьева.

                                                                                                           Фото А. Серебренникова.